|
Жил когда-то в знатном царстве,
В тридевятом государстве,
В буре царственных забот,
Царь премудрый Доброхот.
Доброхотом величался
Он затем, что отличался
Мягкосердностью большой
И чувствительной душой.
Правил царь благочестиво
И заботился ревниво
О пространствах без войны
На земле своей страны.
Вся душа царя хотела
Так наладить в царстве дело,
Чтоб на дедовской земле
Не ходил народ во зле,
Правда верх взяла над кривдой,
Не таил никто обиды
И плодилась детвора,
Да чтоб всякая пора
Над его честной державой
Украшалась Божьей славой.
Время в хлопотах летело,
Но не спорилося дело.
Только станет Доброхот
Направлять премудрый ход,
Чтоб лицо страны наладить
И косой уклон загладить,
Как, глядит, в другом конце
Покривилось на лице.
О порядке царь хлопочет,
А выходит, как не хочет.
Долго бился Доброхот,
Потерпел в казне расход,
Снова дело строить брался,
До семи потов старался,
Поистратил много лет,
А успеха нет как нет.
Ни потехи и не пляски,
Ни жены пригожей ласки
Уж не тешили царя.
Тело думой изнуря,
Он посунулся, стал страшен,
Так что в гроб ложатся краше.
Но на всякий в жизни мор
Должен быть и свой топор.
Как разведала причины
Государевой кручины
Распрекрасная жена,
Подсказала путь она
Из большого сокрушенья.
Надо вынести решенье:
Думу скорую собрать
И заботу разобрать.
Пусть до сумерек в окошке,
Поднесут план на ладошке.
Так и сделал Доброхот.
Написал указ, и вот
В толкотне, дыму и шуме
Собрались бояре в думе.
- Всё ли правильно идет? -
Стал пытать их Доброхот.
- Не горюй о государстве,
Мы печемся, чтоб на царстве
Просидел ты много лет, –
Думы царской был ответ.
- Коли правду говорите
И душою не кривите,
Постараюсь я пожить,
Чтоб могли вы послужить.
За державу мне обидно,
Что порядка в ней не видно.
Все не так, как я хочу.
Где разгадку получу,
Почему в моей державе
При ее далекой славе
Все творится вкривь и вкось
Да с отмашкой на авось.
Спотыканье огорчает,
Радость жизни омрачает.
Вам даю теперь наказ:
Соберитесь сей же час,
Не за чарками и пиром,
А в советне думным миром
Обмозгуйте перелом,
Да не спите за столом.
В думе спор зашел горячий.
Говорили, не иначе
Повернуться надо вспять.
Им перечили опять:
Дескать, в давние столетья
Тоже были лихолетья...
И на будущий рассвет
Уповать решил совет.
А народ-то горемычный
Пусть потерпит, он привычный.
Так и день прошел в речах,
А как смерклося в очах,
Дума встала, встрепенулась,
Поясами запахнулась
И соборные дела
Доброхоту понесла.
Знатный ужин царь откушал,
Всех советчиков прослушал,
Еще пуще загрустил
И собранье отпустил.
- Перед милостивым Богом
Я не дам ответ о многом,
Что случилось до меня, -
Молвил он, главу склоня.
- Что по смерти моей будет,
Милосердный Бог рассудит,
Я же знать хочу сейчас
Как державствовать у нас?
Удрученно по палате
Ходит царь в цветном халате,
И порою так вздохнет,
Что весь терем трепыхнет.
Увидав царево лихо,
Тут к нему подходит тихо
Нянька старая его,
Вопрошая: "Ты чего,
Мое дитятко, вздыхаешь
И совсем не отдыхаешь?
Виноват ты сам, мой свет,
Не у тех берешь совет.
Надо выпросить подмогу
У того, кто служит Богу.
Я скажу тебе, мой друг,
У страны теперь вокруг
Недостатка нет в святыньках.
Три угодничка в пустыньках
Только тем живут теперь,
Что стучат в Господню дверь,
Все молитовки возносят,
За твою державу просят.
Повели их отыскать
Да ответ проси держать,
Отчего в стране повсюду
Так неладно и так худо?
Внял совету Доброхот,
Призадумался, и вот
В обнадеженной тревоге
Сел на камне у дороги,
Проходящих повидать
Да вопросы им задать:
Где пустынники такие,
Что живут в земной стихии,
Бога молят за него,
Что как будто оттого
Высоко стоит держава
И крепчает ее слава.
Точно! - праведники есть,
Принесли калики весть.
По счислению большому
Уж за тысячу старшому,
В лес забрался тот старик,
Имя носит Дубовик.
Средний брат в степных просторах
Лет пятьсот ютится в норах,
Терпит праведник, привык,
Он зовется Полевик.
На болотах братец третий
Триста лет живет на свете.
Отрешился от всего,
Водовик зовут его.
Старцы дивные чуть живы,
Потому людей учтивых
Надо в поиск засылать.
Взять корзинки и устлать
Мягким сеном дно плетушек;
Без перинок да подушек
Старцев тех не донести,
Растрясутся по пути.
Вот посланники гонцы
Разбрелись во все концы
И в неведомой дали
Трех пустынников нашли.
Только старцы все молчали
И послам не отвечали.
Всех отшельников тогда
Безо всякого труда
Призасунули в плетушки,
Лопухом укрыв макушки,
И на утренней заре
Были в царственном дворе.
Царь с улыбкою приветной
Над корзиночкой заветной
Наклонился и застыл!
Изумлен до страха был:
Больно вид гостей воздушный,
Обветшалый и тщедушный.
Вскоре, правда, осмелел.
- Отвечайте, - царь велел, -
Отчего же в царстве нашем,
Где мы сеем и где пашем Не жалеючи труда Все расхлябано всегда.
Вы столетьями молчали,
Ум глубоко устремляли,
Потому и знать должны
Где спасенье у страны?
Старички в своих плетушках
На соломенных подушках
Продолжают, знай, молчать,
Не желают отвечать.
Царь разгневался на это:
- Я прошу у вас совета!
Коль на завтрашний обед
Не представите ответ,
Накажу всех по закону,
Что не цените корону.
Царь, душою изнывая,
Вновь к советчикам взывает,
Молчунов как обязать
Прозорливость показать.
Думцы в праведном угаре
Отвечали государю:
- Ты испортил дело сам,
Что понизил царский сан,
До простых людей спустился,
К ним за правдой обратился.
Через то они сейчас
И зазналися у нас.
Нянька старая узнала
Разговоры и сказала:
- Не серчай на старичков,
Ведь по несколько веков
Старцы бедные молчали
И в пустыньках одичали.
Опростились и тебя
Не важнее мнят себя.
Лгать теперь они стыдятся,
А прямить совсем боятся.
Нрав у них от простоты.
Призови-ка лучше ты,
Дела вдаль не отставляя,
Мужичонку Разлюляя.
Человек он гулевой,
Но смекает головой.
Затянувшееся дело
Разлюляй повел умело,
На другой совсем манер,
Без ученых царских мер.
Подошел гусляр к плетушкам
И шепнул дедам на ушко:
- Не советую молчать,
Приготовьтесь отвечать.
Доброхот вчера надумал
Поселить вас в царской думе,
Чтобы там вы у венца
Доживали до конца.
В государственном совете
Разбирают все на свете.
Понаслышитесь в те дни
Так, что Боже сохрани!
Чуть дошел гусляр до точки,
От испуга, как листочки
На осине у реки,
Задрожали старички.
Стали враз водить глазами
И задвигали губами.
Разлюляй бежать тогда,
Чтоб царя позвать сюда.
Царь к плетушечкам вернулся,
Над одной из них нагнулся
И спросил, мол, отчего
Худо в царстве у него?
Дубовик зашевелился,
Закряхтел и поделился:
- От того напасть у вас,
Что не знают, какой час
Для людей всего важнее?
Царь нагнулся посильнее
До другого старичка
И спросил Полевика.
Тот ответил едва слышно:
- Потому в стране не пышно,
Что не знают, кто в сей век
Самый нужный человек?
Наклонился царь над третьим.
Водовик сказал: - На свете
От того так тяжело,
Что в забвение пришло
Дело то, что всех дороже?
Царь всё выслушал и что же?..
Еще пуще встал в тупик.
Он по чину-то привык
Получать совет вготове.
Доброхот нахмурил брови,
Рассердился, в гнев вошел
И указ писать пошел,
Мудрецов чтоб на полатях
В государственной палате
На соломе содержать,
И до той поры держать,
Пока скажут без утайки
Про загадочные байки.
Вот прошло денечка два.
Только солнышко едва
Утром лучиком мигнуло,
Доброхота потянуло
На пустынников взглянуть.
Он проделал ранний путь
До общественной палаты
И наткнулся на утраты:
Как всегда горят венцы,
Но пропали мудрецы!
Взял царя испуг немалый.
Самого во сне, пожалуй,
Могут выкрасть без следа,
Чтоб нанесть стране вреда.
Все нутро царя вскричало,
Сердце громко застучало
От свалившейся беды.
Слуги за ворот воды
Государю поплескали
И за доктором послали.
Врач в столбушечке поднес
Тертый хрен царю под нос.
Доброхот чихнул сначала
Раза три и полегчало.
Снова царь бояр собрал
И распрашивать их стал,
Показав рассудок здравый:
- Не извел ли кто отравой
Этих мудрых старичков,
Забоясь правдивых слов?
Не продал ли кто втихую
Их на сторону чужую?
Ну, как станут принуждать
Веру отчую предать
Да по пятницам и средам
Есть скоромно за обедом.
Успокоить чтоб царя,
Многоречьем воспаря,
Разгорелись в думе толки
Про пустые те кошелки.
Стали думать да рядить
Как пропажу утвердить.
Говорили о коварстве,
Мол, конечно, в нашем царстве
Воровская есть беда.
Безо всякого следа
Что-то где-то пропадает
И куда-то оседает.
Злого умысла тут нет,
Сообща решил совет.
Что для царства за пропажа
Эта маленькая кража!
Дескать, видно, шар земной
Взял тех старцев в мир иной.
Больно ветхи они были
И свой век давно отжили.
Надо им скорей успеть
Панихидочку пропеть.
- Тошно мне от ваших басен.
Панихиду петь согласен, -
Царь советчикам сказал
И печально указал
С нескрываемой обидой,
Что справляют панихиды,
Коли где могилка есть,
А у нас теперь – Бог весть!
На царя тоска нашла.
Тут опять к нему зашла
Мамка старая и смело
Стала речь вести умело:
- Ах, душа моя, прости,
Но опять не по пути
Написал ты указанье
И поспешно дал заданье
Поместить дедов в избе,
Где совет держать тебе
Со своим боярством надо.
Через то теперь преграда.
Разве может человек
Думу слушать целый век!
Не спала я нынче ночью
И все слышала воочью.
Как в загнеточке сверчки
Стрекотали старички.
Что-то кликнули друг дружке
И давай качать плетушки.
Так качнули, что с сенцом
Очутились за крыльцом.
Слушал царь оторопело,
Как с пропажей было дело,
В изумленьи весь застыл:
- Где ж они? - Их след простыл.
Не осталось и следочка.
Знает то глухая ночка
Да святые небеса.
А тебя, моя краса,
Старцы пусть не беспокоят,
Участь их Господь устроит.
Вещий сон принес мне весть,
Будто жалостница есть
В царстве нашем отдаленном
С ликом девы просветленным,
Что ответ сумеет дать
И загадки разгадать.
Дела вдаль не отставляя,
Вышли в поиск Разлюляя.
Справит службу простачок.
Дашь ему на грудь значок,
А не дашь - и это много,
За тебя он молит Бога.
По себе ведь знаю я,
А тебе Господь судья.
Как узнал гусляр известье
О высокой царской чести
Вольным сделаться послом,
Настучал он шишку лбом
Перед троном в половицу.
Не сыскать ему девицу.
Он не знатен, не умен,
Не обучен, дескать, он
Ровно с каждым обращаться
Да о деле совещаться.
И ребятам от того
Плохо дома без него.
Но принять цареву волю
Повелели на престоле.
А покинутых ребят
Без него стеречь гусят
В царском птичнике приставят,
Без вниманья не оставят.
Делать нечего, гусляр,
Вместо чопорных бояр,
Положил гудок за пояс,
И, вздохнув, пошел на поиск.
Много он людей встречал,
Но никто не отвечал,
Час какой всего важнее?
Что дороже? Кто нужнее?
От дорожных всяких зол
Весь измучился посол.
Исходил почти полсвета,
Не найдя нигде ответа.
Проливать уж слезы стал,
Тут и милость Бог послал.
В долгих поисках девицы
Дошагал он до границы.
Сам не свой в лесу густом
Задремал раз под кустом
И проснулся на привале,
Когда звезды засияли.
Сразу думал, что во сне
Видит он, как при луне
Посреди глубокой ночки
Старичок стоит на кочке,
Лыко с липочки дерет
Так, что треск в ушах берет.
- Бог на помощь, непоседа, -
Разлюляй окликнул деда.
- Будь здоров, милок, и ты,
Да скажи, зачем в кусты
В нашей дебри ты забрался,
Почему здесь оказался?
Иль свои леса-то все
Вы повывели совсем?
Старичку гусляр открылся,
Как в усталости забылся,
Отчего да почему
Вышли тяготы ему.
За разгадчицей-девицей
Он отправлен из столицы
На далекий край земли.
Что, действительно, свели
За периоды лихие,
Люди к жалости глухие,
Все леса в своей стране
И продали в стороне.
Государь теперь хлопочет,
Навести порядок хочет,
Но не знает, что главней,
Кто важнее и нужней?
Царской мамке ночью снится,
Будто светлая девица
Может тайну разгадать
И ответ разумный дать.
Я хожу теперь по свету
Чтоб найти девицу эту.
Может, встречу где в миру.
Дед промолвил гусляру:
- Трудно служба, брат, дается,
Только мне теперь сдается,
Что легка на дело ночь,
Я смогу тебе помочь.
Ты иди сквозь лес дремучий,
Через топкий мох ползучий,
Перейди траву полынь,
Через балку переплынь.
Прямо будет бор сосновый,
А наспроть лесок дубовый.
Там среди травы лесной
Журавель стоит больной.
Княжьи лучники подбили
И едва не погубили.
Бьют зверьков и птиц они
Так, что Боже сохрани!
Голова у них, что чурка.
У меня же есть девчурка.
Тут в лесу со мной росла,
Вот она и повила
Журавлю в лубочек ножку.
Ставит зернышко в лукошко.
Вдосталь дал мне Бог утех.
Сердобольная до всех
Моя внученька такая,
Сам Господь ее ласкает.
Поприбавилось сейчас
Ей заботушки у нас.
Врачевает журавельку
И свивает в нить кудельку.
Жалость внученька несет.
На лугу овец пасет,
Погоняя хворостинкой.
Помогает сиротинкам
Одеваться в летний зной
Да студеною зимой.
Как найдешь ее, мой милый,
Не гордись мужицкой силой,
Чтобы делу не вредить.
Попроси же рассудить,
Что твое посольство гложет,
Моя внученька поможет.
- Как же, дедушка, она
Не боится жить одна?
- Коль случается тревога,
Моя внучка молит Бога.
Всех жалея да любя,
Забывает про себя
Моя внучка. Ей измлада
Утешать других отрада.
Разлюляй уж рад так был,
Что всю усталь позабыл.
Во весь дух вперед помчался,
Даже камень закачался.
Пробежал дремучий лес,
По болоту вмиг пролез,
Бор сосновый заприметил
И дубравушку отметил.
На поляночку пришел,
Журавельку там нашел.
Журавелька закурлюкал
И крылом тропу застукал,
Что ко взлобочку вела,
Где девчурочка жила.
Здесь под лиственною кроной,
Как царица под короной,
На разлапистом пеньке
С ожерельем на руке
Из кедрового орешка
С бузиною вперемешку,
Дева красная сидит.
Ветвяной шалаш стоит
На лужайке из ромашек.
Кучерявенький барашек
Щиплет травку не спеша
У лесного шалаша.
Схоронясь в кустах до сроку,
Разлюляй не стал с наскоку
До девицы подходить
И беседу заводить.
Та гостей не замечала.
Посмотрел гусляр сначала
На нее издалека.
Чудо! - внучка старика.
Светлолица и пригожа,
Вся на солнышко похожа.
Искры разума в глазах
Серебрятся в бирюзах.
Ни соблазна в ней, ни страха,
Самотканая рубаха
Обтекает стройный стан,
А прекрасные уста
Тихо песню напевают,
Ручки шерстку развивают.
Не стерпел наш удалец,
Объявился наконец.
Молодица поглядела
И спросила, что за дело
Хлопца крепко заняло
И в леса к ней привело.
- Говори теперь не бойся
Да скорее мне откройся,
Вылей душу не тая,
Помогу, быть может, я.
– По неведомой причине
Государь у нас в кручине, –
Разлюляй ей отвечал.
– Что кому не поручал,
Не идут дела у царства
И кругом одни мытарства.
Но царю было дано
Предсказание одно.
Государя мука гложет,
Что разведать он не может
Час какой важнее всех?
Человек нужнее всех?
Дело то, что всех дороже?
Потому тебя тревожу,
Что, вернувшись без вестей,
Получу я сто плетей.
Дева спрашивать не стала,
Где посланнику пристала
И в которую борьбу
Шишка круглая на лбу,
Что набил он перед троном
Верноподданным поклоном.
Сорвала травы у ног,
Надавила быстро сок,
Шишку смазала тем соком
И тотчас в бугре высоком
Понижение пошло,
Все сровнялось и прошло.
Призадумалась немножко
И, как стала в веретешко
Нитку длинную спускать,
Улыбнулась так, что стать
Девы красной осветилась,
Будто солнце распустилось! Гусляра тот жар обдал.
- Хорошо, что не задал
Ты работу потруднее
Да загадки посложнее
Сверх понятья моего, -
Дева молвила, - Его
Содержание открою.
Дело Божие, простое.
Я ответ порядком дам,
Говори, что нужно вам?
Разлюляй сказал девице:
- Разгадай сперва сестрица,
Час какой важнее всех? - Да не знать об этом - смех!
Час теперешний, конечно. - Почему? - спросил он спешно. - Потому что человек
В свой земной короткий век
В каждом часе лишь текущем
Властен может быть над сущим. - Правда! - вымолвил герой.
Объясни вопрос второй:
- Человек какой нужнее? - Тот, с которым ты имеешь
Дело всякое сейчас.
Ведь у каждого из нас
Есть возможность изменяться,
На Завет Любви ровняться.
Побуждает нас любой
Поискать в себе любовь.
- А какое тогда дело
Всех дороже? – Дева села
Осторожно на пенек,
Улыбнулась на денек,
Зайке ушко подвязала
И тихонечко сказала: - Дело то, как мир, старо,
Называется – добро!
То добро, что ты посеешь
Всякий день и что успеешь
Сделать в жизни простотой
И душевной красотой.
Кто с добром не хочет жить
И добру свой век служить,
Потерпеть тому придется,
Так у Господа ведется. - Разгадала все! - вскричал
Разлюляй. Повеличал
По народному почину
Он премудрую дивчину
И собрался снова в путь
Моментально повернуть.
- Чем, посол, ты правду свяжешь
И, придя к царю, докажешь,
Что принес ему ответ
От моих с тобой бесед? –
Дева вслед ему спросила.
Гусляра аж подкосило.
- Я, признаться, - молвил тот, -
И не взгадывал про то. Говорит ему девица,
Сердобольная сестрица,
Нежно голову склоня:
- Ты послушайся меня.
Возвращайся не робея,
Доказательство тебе я
Для уверенности дам:
Как окажешься ты там,
Объявись и успокойся,
Никаких плетей не бойся
И подарков не бери.
Доброхоту говори,
Свою миссию итожа: - Я принес тебе дар Божий -
Разуменья простоту
И святую чистоту.
За мой труд не надо платы,
Дар Господь послал в палаты.
Бог дары не продает,
Он все даром раздает.
С тем гусляр и отошел,
А когда к царю пришел
С разрешенною задачей,
Стал вести себя иначе.
Не боялся он плетей
И не принял ста рублей,
Но сказал царю он слово
По-правдивости не ново,
Что за Божий дар в миру
Люди платы не берут.
Потому что разуменье -
Это Божие именье,
Всем от Господа оно
Сотворением дано.
Государевы тут слуги
Понадулись от натуги
И давай вовсю кричать,
Разлюляя обличать.
Но спокойно царь подумал
И не внял наветам думы,
Разуменье показал
И решительно сказал:
- Я послушал скомороха
И не вижу тут подвоха.
Коль отгадки он сложил,
То деньгами б дорожил,
Или выпросил награду,
Но ему наград не надо.
Без корысти труд его,
Он не просит ничего.
Это верная примета
Принесенного ответа.
Таких случаев мой двор
Не имел до этих пор.
От души гусляр старался,
Что велел, все делать брался.
Я бы всех вас распустил
И лукавство вам простил,
Чтоб от гнева опростаться,
Но без челяди остаться
Неприлично на миру
Государеву двору.
Вон у всех парада сколько!
Вы и надобны мне только,
Чтоб кафтаны надевать
Да на пиршествах бывать,
Где с другими я царями
Ставлю подпись за морями.
Год денечками вертел.
Царь уж было захотел
В час теперешний так править,
Чтоб добра везде наставить
По премудрости простой,
Но в боязнь вошел: – Постой!
Ну, как я так буду править,
А соседи-то лукавить
Станут около меня,
От добра повременя.
Одному таким манером
Не поладить, коль примером
Временители кругом
Не возьмут мой царский дом.
Доброхот решил доколе:
Лучше будет на престоле
Так сидеть, как и сидел,
И блюсти родной удел
По-старинному раскладу.
Как и ранее, для ладу
Кнут держать рукой одной,
Сладкий пряничек другой.
Дела вдаль не отставляя,
Указал он Разлюляю
Сняться с города легко
И отъехать далеко.
У дубравы на опушке
В теплой рубленой избушке,
Где пчелиный рой жужжит,
Навсегда остаться жить.
Сколько хочет кушать меда
С огурцом из огорода,
Репу сладкую сажать
И душевный мир стяжать.
Только помнить, что при этом
На базар в село с рассветом
И в трактиры не ходить
Да знакомств не заводить.
Не рассказывать ни встречным,
Не прямым, ни поперечным
Что от девушки слыхал.
А когда черед настал
Завещать престол наследный
В наступивший час последний,
Начиная угасать,
Повелел царь записать
О девчурочке пригожей
Всю историю на коже.
Небылишных гласных дать
Да к былинам прикладать.
Доброхот дал указанье
Завернуть в парчу писанье,
В золотом ларце закрыть
И под теремом зарыть.
Так все это в аккурате
В скором царском аппарате
И проделано тогда.
Без истленья и вреда,
Как очей святых зеница,
Под печатями хранится,
Не снимая свой затвор,
Список этот до сих пор.
А в загадочном том царстве,
Как и встарь, живут в мытарстве.
Все не спорится опять
И ведется вкривь да вспять.
Там народец терпеливый,
Добродушный, не пугливый.
Как кручина не берет,
Но умеет тот народ
Улыбаться, веселиться,
На себя в невзгодах злиться,
Знает сам свою вину,
А нескладную страну
Тот народец тихо любит
И в душе своей голубит.
Лучшей доли вечно ждет,
Но она все не идет.
Все ль так было - неизвестно,
Только знают повсеместно,
Царство это в мире есть,
Где находится - Бог весть!
От ворон оно отстало,
Но к павлинам не пристало,
Путь его ни то ни се.
Вот сказание… и все!
|
|